Рецензия на фильм Бедные-несчастные
Тем, кто рискнет посмотреть фильм мастера артхаусного кино Йоргоса Лантимоса Бедные-несчастные, стоит со всей серьезностью отнестись к рейтингу 18+. Иногда его присваивают из-за одной-единственной откровенной сцены, но это не тот случай: весь фильм густо замешан на сексе, но при том не имеет ничего общего с порнографией, да и с эротикой тоже. Можно даже сказать, что эротизма и подлинной страсти здесь не больше, чем в изучении репродуктивных органов лягушки под микроскопом.
Давно прошло время, когда истории о монстре Франкенштейна пугали. В наши дни они давно перешли в разряд комического и даже старомодно-умилительного. В самом деле, со времен Мэри Шелли появилось огромное количество по-настоящему опасных «чудес науки», рядом с которыми фантастические игры со скальпелем, нитками и электричеством – просто детские шалости. Вот и фильм Бедные-несчастные, получивший Золотого льва на кинофестивале в Венеции, тоже, в общем-то, комедия.
Безумный ученый (куда в таком сюжете без него?) находит не успевшее окоченеть тело молодой беременной женщины, которая бросилась в реку с моста. Он решает не пытаться реанимировать саму женщину, вместо этого пересаживает ей мозг выжившего в ее утробе младенца. Происходит все это в некоем параллельном мире в условную викторианскую эпоху, где над Лондоном протянута канатная дорога, а по морям ходят пароходы, похожие на рыцарские замки. Сам ученый Годвин Бакстер похож на сшитого из кусочков монстра – это отец с ранних лет проделывал на нем опыты, удалив часть органов и желез – и любит, чтобы его называли Год, что также в переводе значит «бог». Созданное им новое существо, блестяще сыгранное Эммой Стоун, зовут Белла. Чтобы наблюдать за ее развитием Год Бакстер нанимает ассистентом сообразительного студента-медика Макса Маккэндлса. Сначала Бэлла похожа то ли на заводную куклу, то ли на малыша во взрослом теле, но быстро учится, среди прочего постигая свою совсем не детскую сексуальность. Поскольку женщину-ребенка всячески развивают, но не воспитывают, она напоминает дикаря, играющего в ученого. Ее любопытство ненасытно, чтобы ввести его в рамки, профессор планирует ее женить на своем ассистенте, но Белла сбегает с развеселым нотариусом, вызванным для составления брачного договора. Так начинается ее путешествие – сначала в Лиссабон, затем на пароходе в Александрию, затем в парижский бордель и обратно в Лондон. Всюду, кроме Лондона, Белла много занимается сексом, когда с удовольствием, когда за деньги (тогда она смотрит на это как на коммерческое предприятие и своеобразный исследовательский проект).
Тело и стремительно растущие волосы Беллы свободны от корсетов и строгих причесок своего времени, а разум – от любых предрассудков и условностей. Мужчины же вокруг нее затянуты в строгие сюртуки и мундиры и закованы в броню комплексов и приличий, даже когда они совершенно голые. Смешнее всего, пожалуй, выглядит распутный юрист Дункан, сманивший ее в странствие. Он не только носит корсет и разные косметические накладки под одеждой, но и оказывается отчаянным ревнивцем, до такой степени, что это сводит его с ума. Его разум не выдерживает столкновения с умом Беллы, острым и холодным, как скальпель. Единственное, что трогает Беллу до глубины души – страдания бедняков в Александрии. В порыве сострадания она отдает для помощи им все деньги Дункана (наивную дикарку, разумеется, обманывают). Мужчинам же рядом с ней или плевать на чужие несчастья или они не верят, что мир можно изменить к лучшему.
В оригинале фильм называется Poor Things, что можно перевести по-разному – и «бедняжки», и «бедные создания» (не обязательно люди – по саду профессора ходят животные с пересаженными чужими головами), и даже «бедные вещи». Практически все персонажи в фильме так или иначе вещи и все так или иначе несчастны. Мужчины в фильме относятся к женщинам как к вещам, бросовым, занятным или драгоценным, но и Белла использует их как вещи, которые помогают ей познавать мир, и без долгих сожалений расстается с ними, даже с умирающим профессором, к которому испытывает почти дочернюю благодарность. В финале она благоденствует в доме профессора в окружении когда-то униженных и использованных женщин, рядом с ней лишь одна полезная «мужская вещь» - покладистый Макс, готовый исполнять любые ее желания – например, пересадить бывшему мужу и повелителю ее тела, жестокому психопату-генералу, мозг козла.
Фильм Бедные-несчастные можно принять за очередной манифест феминизма, хотя он и создан мужчиной, однако в нем для этого слишком много иронии. Латимос смеется и над верой просветителей XVIII века в «благородного дикаря», и над идеей мужского превосходства, и над возможностью женщины, буквально созданной мужчинами в мужском мире, полностью эмансипироваться. Все это столь же фантастично, как наряды Беллы или искаженные «рыбьим глазом» интерьеры и подчеркнуто нарисованные пейзажи в фильме. Для того, чтобы не замечать унижений, не пачкаться в грязи и даже спокойно обращать все это в свою пользу нужно перестать быть человеком – или не быть им изначально. Мир, в котором Год – или бог? – умер, а по милому садику ходят существа с чужими головами и мозгами вряд ли можно назвать счастливой утопией – феминистской или какой угодно еще…
