«Слово пацана»: мерзость запустения на святом месте
Когда фильм, книга или спектакль вызывают в обществе бурю эмоций и споров, это не всегда значит, что в самой этой вещи есть что-то спорное или эпатажное. Чаще всего это означает, что произведение задело какую-то болезненную точку или сразу несколько.
Сериал Слово пацана. Кровь на асфальте – куда более сложный случай, чем тоже вызвавшая шумные превентивные протесты «защитников нравственности», но совершенно провальная «Матильда» (2017), потому что с первой серии ясно – это действительно яркое и значительное явление в отечественном кино. Звучавшие требования его запретить в очередной раз подсветили проблему, к самому сериалу отношения не имеющую – с молодежью у нас, увы, пока еще толком не научились работать, а потому страх перед легко поддающейся поветриям и лишенной позитивных идеалов молодежной стихией иногда затмевает разум.
Слово пацана сходу обвинили в романтизации уличных группировок – вероятно, потому что большинство его персонажей совсем не похожи на карикатурные образы «хулиганья» и «шпаны». Эти ребята вполне обычные и даже вроде бы неплохие – они умеют дружить, любить, искренне радоваться жизни, азартно занимаются спортом. Только вот на всех, даже самых лучших побуждениях и движениях их душ лежит затемняющая и искажающая тень, и она становится все гуще. Любовь «пацана» оказывается смертельно опасна для тех, кого он любит и кому пытается делать добро, потому что это чаще всего добро за чужой счет. Член группировки горой за своих, вот только все остальные, не свои – или враги или жертвы. Легко и незаметно ребята далеко не всегда из неблагополучных семей вместо идеалов, которые им пытаются привить учителя, пионервожатые и шефы-комсомольцы усваивают принципы даже более жестокие, чем «закон джунглей».
А все потому, что прежние идеалы истерлись до прозрачности. Классную руководительницу волнует, чтобы доклад о герое войны был красиво оформлен и аккуратно уложен в папочку, она требует ритуального благоговения перед героем, а не человеческого сопереживания подвигу. Мысли комсомольского активиста, призванного работать с трудными подростками, заняты только бизнесом, он тоже молодой хищник, только другого вида, и, в общем, не особо это скрывает. Милицейский следователь стал за годы работы ожесточенным циником, не видящим в преступниках людей, и только временами симулирует человечность, чтобы добиться своих целей. Родители попросту растеряны и лучшее, что могут придумать – «сдать» в Суворовское училище, потому что там «человеком сделают». Но подростки уже люди, они отлично чувствуют окружающую их ложь и фальшь, давно не верят словам и не мечтают стать космонавтами или десантниками (у одного из них, Марата, и вовсе последний случай перед глазами). Деньги и сила – это то, что реально и осязаемо. А еще – мужское братство, похожее на то самое, боевое, и четкие правила, за которые можно держаться в накрывающем страну хаосе. Правда, эти правила слишком напоминают воровские «понятия», еще и криво усвоенные и сдобренные подростковым максимализмом… Во многом это игра, очень опасная игра (был как раз в то время фильм о подростках с похожим названием).
Режиссер не щадит ни персонажей, ни зрителя, заставляя особенно бояться за героев даже не в момент кровавых побоищ или грабежей, а именно тогда, когда им бывает хорошо – потому что потом обязательно станет очень плохо. Сцена веселой тренировки бьет под дых, потому что начинаются стоп-кадры счастливых разгоряченных лиц с информацией о том, что случится с ребятами всего через несколько лет (спойлер: ничего хорошего). Стоп-кадры мелькают все чаще, и сцена превращается в ужасный мартиролог бесславной войны поколения с самим собой и обществом.
Очень знаковыми выглядят сразу два варианта плохого финала для двоих главных героев – Андрея и Марата. Первый – самый последовательный и прямодушный - попадает «на малолетку» за уже подзабытую кражу именно тогда, когда жизнь вроде бы начинает налаживаться, и, хотя он наконец-то может вволю играть на пианино на концертах самодеятельности, по ожесточенному лицу мальчишки видно, что это вряд ли конец его преступной «карьеры». Похоже, все, что осталось у него на свете – это несгибаемые «пацанские» правила. Пацаны не извиняются. Пацаны не прощают… Марат же под грузом несчастий ломается, становится циником и «пришивается» к большинству, которое «важнее всего». Беда в том, что за туманом красивых и правильных слов это большинство само быстро превращается в одну большую «группировку», которая скоро начнет азартно «раздевать» и обчищать «лохов» и «чушпанов». Марат отлично это чувствует, так что никаким исправлением тут и не пахнет.
Возможно, именно безжалостная честность разговора о том, что случилось с нашей страной и ее молодежью на грани 80-х и 90-х, и смутила очень многих из тех, кому дороги воспоминания о советском прошлом. Парадокс в том, что к показанному в сериале привело постепенное разложение и выветривание именно того, что им дорого. Обижаться тут не за что и не на кого…
Сериал Слово пацана смотреть стоит не только тем, кто жил в те времена – обстановка показана очень достоверно, пусть не без некоторых «проколов» - но и родителям, и тем, кто занимается воспитанием молодежи. Подросткам, как воздух, нужны принципы и идеалы. А свято место пусто не бывает…
