Рецензия на фильм Оппенгеймер
Оппенгеймер: отравленный запретный плод
Если кратко сформулировать мысль, которая возникает на последних кадрах фильма Оппенгеймер, то это одно слово – «искушение». Искушение, которое было слишком велико, чтобы ему не поддаться.
На самом деле, если заменить антураж с исторически-реалистичного на обстановку в стиле фэнтези, а главного героя одеть в мантию мага или алхимика, то в остальном сюжете придется поменять только чисто технические детали, конфликт будет все тем же, хорошо знакомым поклонникам жанра – использовать Кольцо Всевластия несмотря на все «побочные эффекты» или уничтожить (положить под сукно)? Увы, в реальности не нашлось ни мудрого Гэндальфа, ни самоотверженных хоббитов, а герой фильма напоминает, скорее, Сарумана, разве что наделенного чуть большей совестливостью, правда, включившейся уже, как говорится, «на лестнице».
Наука, о которой идет речь в фильме, такого уровня сложности, что в принципе недоступна пониманию ни массового зрителя, ни самого режиссера, а потому вынужденно выглядит как некое соединение магии с музыкой и абстрактным искусством (если вернуться все к той же мифологии английского профессора-визионера, мир на заре времен был спет и сыгран как величественная и непостижимая симфония). Роберт Дж. Оппенгеймер азартно расшифровывает эту партитуру с несокрушимым упорством психопата, не желающего видеть препятствий (а нормальный человек не станет травить даже очень строгого и несправедливого преподавателя, хотя у отравленного яблока явно имеется и другой, очень узнаваемый смысл). Даже гипотетическая опасность глобальной катастрофы не останавливает ни его, ни его собратьев по духу, побуждая разве что к черному юмору, что ужасает «нормального» человека – генерала Гроувза. Это и в самом деле «кража огня с Олимпа» и даже хуже – беззаконное взятие на себя божественных функций «разрушителя миров».
Но было бы слишком примитивно, на уровне плохого комикса, считать, что невероятная разрушительная мощь смогла стать лакомым «запретным плодом» только для людей науки, что корень зла в одержимых гордыней и амбициями ученых. Лос-Аламос строился не на профессорскую зарплату. Если ученые были соблазнены возможностью небывалого эксперимента и еще одним шагом на пути познания, то люди власти были искушены просто… властью. Которая, как известно, переводится с английского и как «сила». Просто исторические «звезды» сошлись так, что поддаваться всем на свете искушениям было легко и приятно, людей в самых разных креслах нес ветер, схожий с ударной волной от ядерного взрыва. Никакие голоса разума и морали не имели шанса это остановить – но даже те, что звучали, были слишком тихими и неуверенными.
Кристофер Нолан с помощью клипового чередования вроде бы бессвязных кадров и сцен из разного времени, цветных и черно-белых, создает с самого начала картины ощущение лихорадочного жара, в котором пребывает главный герой и те, кто его окружают. Это жар сродни любовной страсти, потому-то Нолан нарушает свой негласный обет целомудрия и вводит в фильм обнаженные интимные сцены. Именно во время такой сцены звучат строки из Бхагават-Гиты, на которых в книге главного героя и так лежит закладка. Сложно сказать, поощряет его возлюбленная или предостерегает, но эта сцена выглядит как священная связь с самой Природой. Если задуматься о дальнейшей судьбе Джин Татлок, то мысль о том, что существование самой планеты и всего живого на ней под угрозой, возникает сама собой.
Режиссер далек от того, чтобы осуждать или оправдывать своего героя, точно так же как в его фильмах о Бэтмене нет однозначной оценки. И в том, и в другом случае, герой склонен судить себя сам. «Мы не судьи» - с изрядной долей лицемерия то и дело твердят члены комиссии по безопасности, но Оппенгеймеру нужен именно суд. Именно потому он час за часом проходит перекрестные допросы и выворачивания грязного белья. Таким образом он пытается разобраться в себе, оценить масштабы бедствия, на крыльях которого он летел, воображая себя почти божеством. В этом смысле роль ничтожного Льюиса Штрауса, так блестяще сыгранного Робертом Дауни-младшим, что актер в образе практически неузнаваем) становится еще ничтожнее – из тайного и почти всесильного манипулятора он превращается в простое орудие самообвинения и искупления великого человека.
Беда в том, что отравленное яблоко далеко не всегда можно вовремя отобрать, а надкушенный запретный плод уже не станет целым. Сегодня, когда история, совершив виток, вновь показала, сколь наивны были надежды на то, что ядерное оружие способно обеспечить вечный мир, фильм Оппенгеймер смотреть особенно тревожно. Впрочем, в другие времена он, скорее всего, вышел бы тоже совсем другим.
Источник видео https://www.youtube.com/watch?v=PFepj-rWbFE
